Музыкальные истории-3
Nov. 5th, 2006 04:20 amА вы пели в школьном хоре? Часы после уроков, жутко-советские песни, отобранные дневники – мрак!!!
Ничего подобного не помню…
Мне казалось, что это сказка. По крайней мере, сначала. Словно это приближение к чему-то прекрасному. К музыке! Хе-хе.
Я даже не помню, какие песни мы там пели. Самым ярким впечатлением от «хоровой» жизни была поездка на какой-то районный смотр, весь антураж, связанный с этим …очень четко помню галстук-бант – красный в белый горох, шелковый. Помню, как глажу его утюгом через марлечку перед поездкой.
Какой же хор без учителя пения?
Они у нас были колоритные и совершенно не похожие друг на друга.
Виктор Яковлевич. Имя-Отчество так прекрасно помнится, потому что у него было прозвище ВикЯк. Вообще в школе не было традиции а-ля республика Шкид, аббревиатуры составлять.
(Полюбуйтесь на эти прозвища – проникнитесь сменой власти: сначала директора звали «Банан»/ «Метр в шляпе», а потом пришла «Вышка»/ «Кинг-Конг в юбке».)
Но ВикЯк был исключением. Даже наши родители, по-моему, звали его именно так.
Уроки у него проходили не затейливо и больше всего напоминали уроки чистописания. ВикЯк приходил с баяном. Для начала исполнял песню сам. Репертуара в основном военно-патриотического. «А город подумал – ученья идут!» «Алеша» и ты ды.
«Ну, как, нравится песня?» Ask! Ну а что, песни-то хорошие! Понятно, что не наш выбор, но….
«Нравится? Ну, давайте запишем слова». Вот мы их и записывали. Пол-урока. А потом пели. Дениска Кораблев однозначно, добился бы славы Ивана Козловского у ВикЯка. Потому что ему нравилось, когда пели громко. Громко – значит – старательно – значит – хорошо. И еще ценились аккуратные записи в тетрадках с песнями. За них реально Виктор Яковлевич ставил оценки. Вот и думай – урок был пения или чистописания?
Я совершенно не помню, кто пришел раньше, кто – позже. Наверное, все же, позже - Груша. Груша была прекрасна. Она была влюблена в музыку и считала, что все должны чувствовать то же самое. Она собиралась не зубрить с нами песни, а учить нас петь. Урок она начинала не с военного патриотизма, а с распевания гамм. Первым делом стала разучивать с нами ноты. ВикЯку это в голову не приходило вообще.
Для контраста, конечно же, она играла не на баяне, а на фортепиано.
Ах, кстати!! звали ее Елена. Отчества я не помню (Нда, Виктор Яковлевич, конечно, выгадал с прозвищем-то!) Она приехала в поселок после института, молодая, модная и симпатичная. У нее было милое лицо и пухлые щеки. Кажется, для прозвища хватило этих щек, фамилий типа «Грушина» в памяти не всплывает.
Именно Груша и была душой несчастного школьного хора. Она тянула нас за собой, и за ней хотелось тянуться. Случайно или закономерно, но все воспоминания, связанные с ней – воспоминания солнечных дней. Залитый солнцем класс и пианино у окна.
Потом очень быстро она отработала положенные тогда два года (или три?) вообще у меня ощущение, что она очень быстро срулила из нашего поселка. И правильно. А то вот есть у нас невероятно прекрасная учительница английского. Молиться вообще надо на то, что она за три года отработки после института вышла замуж и как-то осела на месте. Когда я пришла работать на два года в родную школу, она при первой же встрече мне сказала: «Беги отсюда, пока не затянуло.» И такая тоска у нее была в глазах…
Так вот, Грушечка ошибки не допустила и смоталась по-быренькому. И после ее уезда все быстро затухло. И интересные уроки пения, и хор. Хорошего понемногу.
Ничего подобного не помню…
Мне казалось, что это сказка. По крайней мере, сначала. Словно это приближение к чему-то прекрасному. К музыке! Хе-хе.
Я даже не помню, какие песни мы там пели. Самым ярким впечатлением от «хоровой» жизни была поездка на какой-то районный смотр, весь антураж, связанный с этим …очень четко помню галстук-бант – красный в белый горох, шелковый. Помню, как глажу его утюгом через марлечку перед поездкой.
Какой же хор без учителя пения?
Они у нас были колоритные и совершенно не похожие друг на друга.
Виктор Яковлевич. Имя-Отчество так прекрасно помнится, потому что у него было прозвище ВикЯк. Вообще в школе не было традиции а-ля республика Шкид, аббревиатуры составлять.
(Полюбуйтесь на эти прозвища – проникнитесь сменой власти: сначала директора звали «Банан»/ «Метр в шляпе», а потом пришла «Вышка»/ «Кинг-Конг в юбке».)
Но ВикЯк был исключением. Даже наши родители, по-моему, звали его именно так.
Уроки у него проходили не затейливо и больше всего напоминали уроки чистописания. ВикЯк приходил с баяном. Для начала исполнял песню сам. Репертуара в основном военно-патриотического. «А город подумал – ученья идут!» «Алеша» и ты ды.
«Ну, как, нравится песня?» Ask! Ну а что, песни-то хорошие! Понятно, что не наш выбор, но….
«Нравится? Ну, давайте запишем слова». Вот мы их и записывали. Пол-урока. А потом пели. Дениска Кораблев однозначно, добился бы славы Ивана Козловского у ВикЯка. Потому что ему нравилось, когда пели громко. Громко – значит – старательно – значит – хорошо. И еще ценились аккуратные записи в тетрадках с песнями. За них реально Виктор Яковлевич ставил оценки. Вот и думай – урок был пения или чистописания?
Я совершенно не помню, кто пришел раньше, кто – позже. Наверное, все же, позже - Груша. Груша была прекрасна. Она была влюблена в музыку и считала, что все должны чувствовать то же самое. Она собиралась не зубрить с нами песни, а учить нас петь. Урок она начинала не с военного патриотизма, а с распевания гамм. Первым делом стала разучивать с нами ноты. ВикЯку это в голову не приходило вообще.
Для контраста, конечно же, она играла не на баяне, а на фортепиано.
Ах, кстати!! звали ее Елена. Отчества я не помню (Нда, Виктор Яковлевич, конечно, выгадал с прозвищем-то!) Она приехала в поселок после института, молодая, модная и симпатичная. У нее было милое лицо и пухлые щеки. Кажется, для прозвища хватило этих щек, фамилий типа «Грушина» в памяти не всплывает.
Именно Груша и была душой несчастного школьного хора. Она тянула нас за собой, и за ней хотелось тянуться. Случайно или закономерно, но все воспоминания, связанные с ней – воспоминания солнечных дней. Залитый солнцем класс и пианино у окна.
Потом очень быстро она отработала положенные тогда два года (или три?) вообще у меня ощущение, что она очень быстро срулила из нашего поселка. И правильно. А то вот есть у нас невероятно прекрасная учительница английского. Молиться вообще надо на то, что она за три года отработки после института вышла замуж и как-то осела на месте. Когда я пришла работать на два года в родную школу, она при первой же встрече мне сказала: «Беги отсюда, пока не затянуло.» И такая тоска у нее была в глазах…
Так вот, Грушечка ошибки не допустила и смоталась по-быренькому. И после ее уезда все быстро затухло. И интересные уроки пения, и хор. Хорошего понемногу.